В одном из эпизодов футуристического сериала “Черное зеркало” героиня – мама маленькой девочки – из соображений безопасности соглашается имплантировать в мозг дочери систему, которая не только позволяет отслеживать местонахождение и все происходящее с ребенком, но и “фильтровать входящий контент”.
То есть попросту блокировать пугающие изображения, кровь, насилие, случайно услышанную нецензурную брань и прочее “детям до 16”.
Надеюсь, это не будет спойлером, если я скажу, что ничем хорошим дело не кончилось. В общем-то, технология эта, предсказанная сценаристами-визионерами, из не столь далекого будущего. Из благих намерений оградить, обезопасить ребенка от негатива, невротичные родители уже сегодня помещают детей в стерильный мир розовых пони, в котором все испытывают сплошь позитивные эмоции, и каждая история заканчивается хеппи-эндом.
Уже не первый год в интернете циркулируют разнообразные списки детских книг и фильмов, созданные инициативными группами “ответственных родителей”, которые предлагается запретить.
Здесь и “Сказка о Золотом петушке”, и “Том Сойер”, и даже “Карлсон, который живет на крыше”. Другие родительские комитеты и отдельные деятели предлагают не запрещать, а всего лишь отредактировать финал известных историй: например, в популярном приложении для планшетов Колобок вовсе не съеден лисой, а счастливо возвращается жить-поживать к деду с бабой.
Подъем движения за “стерилизацию” детской литературы начался после принятия в конце 2010 года Федерального закона “О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию”, который поначалу вызвал немало шуток.
Только вот очень скоро всем стало не до смеха. Особенно досталось книгоиздателям: теперь при переиздании даже классических произведений издателям приходится вымарывать упоминания алкоголя, табака, брань, существенно цензурировать жестокие сцены и вообще все, что “может причинить вред здоровью и развитию” детей, какой бы размытой эта формулировка ни была.
А теперь представьте, что ребенок растет в этом уютном коконе, в искусственно созданной идеальной действительности, где никто не болеет, не умирает, добро всегда побеждает зло (и без того беззубое и не очень-то страшное), солнце светит не переставая, никто не совершает дурных поступков.
Что ж, рано или поздно это спродюсированное заботливыми родителями шоу Трумана закончится, и юный человек столкнется с реальностью, которая с описанной картиной не имеет ничего общего.
Другой негативный эффект такой стратегии воспитания: дети вырастают эмоционально ограниченными, в чем-то даже ущербными. Они не умеют сопереживать, имеют очень слабое представление о страдании, проявляют низкий уровень эмпатии. Они не плохие, нет. Просто эта часть личности у них совсем не тренирована.
Мнение психолога
Анна Щербакова, кандидат педагогических наук, дефектолог высшей квалификационной категории, клинический психолог, профессор МГППУ считает, что уберегать детей нужно не от содержания, а от преждевременности, неверной формы подачи материала:
“Есть традиционная культура, которая в древних, отобранных буквально столетиями выкристаллизованных формах – в колыбельных, сказках и потешках – подает детям различные сложные темы. Старость, болезнь, смерть, конечность существования – все это в традиционных сказках дается в максимально щадящем и адаптированном для детской психики виде.
На мой взгляд, “стерилизация” детской литературы совершенно недопустима. Это попросту невротическое желание родителей оградить ребенка от переживаний.
Другое дело, что ребенок имеет разные образные системы в зависимости от своего возраста. Важно не опережать уровень развития ребенка, не погружать его в переживания, которые он не сможет осмыслить. Простые кумулятивные бытовые сказки подойдут для детей 3-4 лет, в 5-6 лет приходит время более сложных сюжетных сказок.
Авторские сказки – Гофман, Андерсен – это уже ближе к 7 годам, когда у детей появляется способность к рефлексии. Младшие подростки уже имеют определенный жизненный опыт и могут осмысливать довольно трагичные произведения – как та же “Поллианна”.
Важно не оставлять ребенка с негативным переживанием один на один. Необходимо все проговаривать.
Именно поэтому так ценны традиции совместного семейного чтения – это очень защищающая форма знакомства со сложной литературой, потому что каждое переживание можно разделить и обсудить.
Принимая за данность, что мы не в раю живем, выпускать “стерильного” ребенка в эти “джунгли” просто страшно. Если мы хотим, чтобы наши дети адаптировались к реальности, нужно постепенно знакомить их в том числе с тяжелой частью жизни, уравновешивая это собственным позитивным взглядом на вещи”.
Вместе с другими мамами мы сделали подборку литературы, которая не только знакомит детей с печальными аспектами жизни, но и учит состраданию, заставляя задуматься о непростых вещах:
- “Без семьи” – Гектор Мало
- “Девочка из города” – Любовь Воронкова
- “Король Матиуш Первый” – Януш Корчак
- “Путешествие “Голубой стрелы” – Джанни Родари
- “Белый пудель” – Александр Куприн
- “Динка” – Валентина Осеева
- “Девочка со спичками” – Ганс-Христиан Андерсен
- “Гадкий утенок” – Ганс-Христиан Андерсен
- “Дюймовочка” – Ганс-Христиан Андерсен
- “Карлик-нос” – Вильгельм Гауф
- “Принц и нищий” – Марк Твен
- “Гарри Поттер”, все книги серии – Джоан Роулинг
- “Золушка” – Шарль Перро
- “Дорога уходит вдаль…” – Александра Бруштейн
- “Чучело” – Владимир Железников
- “Отверженные” – Виктор Гюго
- “Поллианна” – Элинор Портер
- “Приключения Тома Сойера” – Марк Твен
- “Удивительное путешествие кролика Эдварда” – Кейт ДиКамилло
- “Приключения мышонка Десперо” – Кейт ДиКамилло
- “Дети подземелья” – Владимир Короленко
- “Гуттаперчевый мальчик” – Дмитрий Григорович
- “Мальчик у Христа на елке” – Федор Достоевский
- “Ванька” – Антон Чехов
- “Лев и собачка” – Лев Толстой
- “Маленькая принцесса” – Фрэнсис Бернетт
- “Книжный вор” – Маркус Зусак
- “Белый Бим Черное Ухо” – Гавриил Троепольский
- “Братья Львиное Сердце” – Астрид Линдгрен
- “Двойная Лоттхен” – Эрих Кестнер
- “Хижина дяди Тома” – Гарриет Бичер-Стоу
- “Оливер Твист” – Чарльз Диккенс
- “Рождественская история” – Чарльз Диккенс
- “Черная курица, или Подземные жители” – Антоний Погорельский
- “Лоскутик и облако” – Софья Прокофьева
- “Ночевала тучка золотая” – Анатолий Приставкин
- “Пакс” – Сара Пеннипакер
- “Томасина” – Пол Гэлликер
- “Великолепная Гилли Хопкинс” – Кэтрин Патерсон
Вопрос, который беспокоит многих родителей: не травмирует ли такая литература ребенка? Есть ли рекомендуемые “дозировки”, чтобы ребенок не начал воспринимать мир в слишком мрачном свете?
Комментирует кандидат психологических наук, преподаватель Университета Флориды Алена Прихидько:
“По моему мнению, представления российских родителей о том, что может нанести ребенку психологическую травму, не совсем адекватны. Что мы, психологи, считаем психологической травмой? Это ситуация, которая превышает по интенсивности получаемого шока способность человека с ней справиться. То есть человек оказывает оглушен, ошеломлен, он замирает, стекленеет и замораживается.
Типичные травмирующие ситуации – это насилие: сексуальное, физическое или наблюдение за насилием. Травмой может стать утрата близкого, развод родителей, несчастный случай, серьезное медицинское вмешательство, стихийное бедствие.
То есть всякий раз это ситуации, которые сопряжены с действиями, сильно нарушающими благополучие человека. В случае с книгами общее мнение таково, что по-настоящему сюжеты книг редко кого могут травмировать. Это все-таки воображаемое нечто, которое происходит где-то с кем-то.
Героев может быть жаль, очень, до слез – но это не травма.
Интересно, что в Америке очень распространено использование библиотерапии как раз для уже травмированных детей. Например, ребенку читают историю, в которой с кем-то приключилось несчастье. Например, с котиком: он жил прекрасно и счастливо, а потом случилась у него страшная беда (при этом не говорится, что это была за беда). Он перестал есть, спать, ему снились кошмары, у него болел животик.
Потом рассказывается о том, как ему кто-то помог: например, другой добрый котик в школе (имеется в виду психолог), и он стал снова жить хорошо. Такие книжки дают возможность детям себя соотнести с героем, они начинают говорить, идут на контакт, обсуждая те травмирующие ситуации, которые были в их жизни. Ведь очень часто дети, также как и взрослые, пережившие какое-то горе, об этом молчат. А травмы так и вовсе вытесняют.
Поэтому для детей, которые сами в жизни переживали тяжелые события, грустные книги могут стать ключом, открывающим ворота для того, чтоб ребенок эту боль из себя вынул.
Еще один важный момент: одна и та же ситуация может для одного ребенка стать травмой, а для другого пройти совершенно незаметно. Дети отличаются по темпераменту, по природному уровню способности справляться со стрессом.
Та самая “антихрупкость”, жизнестойкость – разная у всех детей, это зависит от массы факторов. Для одного ребенка развод родителей станет настолько травматичным, что он до старости будет держать на стенке фотографию счастливо улыбающихся мамы и папы, потому что он застрял в той ситуации, он ее не пережил. А кто-то, пережив это горе, будет радостно ездить домой к папе и к маме, понимать, что у каждого из них есть новые муж и жена, прекрасно себя чувствовать и даже получать удовольствие.
Я думаю, что родителям, когда они выбирают ребенку книги и тревожатся, важно мысленным взором окинуть реакции своего ребенка на разные новости. Как ваш ребенок реагирует, когда ему сообщают печальные новости? Начинает ли он избегать общения? Замирает ли в шоке обездвиженный? Или, напротив, становится гиперактивным?
Страшные сны, невеселые игры – все это сигналы эмоционального неблагополучия, и хорошо бы с этим разобраться, прежде чем добавлять новые переживания.
В остальных случаях стоит просто помнить о том, что родитель – это главный источник поддержки для ребенка. Если ребенок читает сложную книгу вместе с родителем или самостоятельно, но может сразу к родителю прийти, если при этом у взрослого будет спокойное лицо, и он заверит ребенка, что все будет хорошо, что он рядом – это моментально снижает вероятность любых негативных последствий.
Книгой нельзя вогнать в депрессию – можно погрузить в задумчивое состояние, когда ребенок размышляет, анализирует, сочувствует героям. Тогда цель родителя – эмоционально расшевелить ребенка и научить его сопереживать – достигнута. Главное, не торопиться, следить за реакциями ребенка.
И конечно, ребенок не будет думать, что мир это мрачное место только оттого, что он прочитал грустную книгу. Такое восприятие реальности возможно только в том случае, если он сам находится в темной и мрачной среде, где его бьют, над ним издеваются, а его родители являют собой худшую модель деструктивной привязанности. Если вы читаете эту заметку – скорее всего, это не ваш случай”.
