Как выжить маме-интроверту
Уже много лет прошло с одного моего памятного разговора с золовкой, дети которой были сверстниками моих. Как-то она очень эмоционально рассказывала мне о том, как сильно любит своих детей. Так сильно, что часто просто наблюдает за ними, пока те спят, а иногда (по ее собственным словам) даже хочет разбудить их пораньше, чтобы поиграть с ними лишний часик...
Эти слова произвели на меня громоподобное впечатление, и я не смогла выдавить из себя признания в том, что никогда за несколько лет своего материнства не испытала ничего подобного. Я впала в настоящий ступор от мысли, что моя золовка обладала инстинктами, которыми меня господь, видимо, обделил.
Наши четверо детей – "погодки", и рождение четверых людей за 4 года стало для нас с мужем настоящим испытанием: поддержание на плаву семьи и дома требовало неимоверных усилий. Мы иногда доходили до изнеможения.
Но было в этом физическом изнеможении что-то еще. Что-то, о чем не принято говорить: роли родителей изматывали нас эмоционально. Это было похоже на безуспешные попытки вырваться из западни, потому что жизнь свелась к томительному ожиданию времени, когда дети улягутся спать.
И, неловко признаться, но мне страшно не хватало времени, которое я могла бы провести одна, без них.
Помню, если кто-то из детей просыпался раньше "положенного", это приводило меня в такое замешательство, что стыдно вспомнить. И уж, конечно, чтобы я сама разбудила их пораньше, в доме должен был начаться пожар.
Конечно, не только тот памятный разговор с золовкой заставил меня задуматься над своими ощущениями. Общество ведь тоже культивирует мысль, что каждая мать должна на вес золота ценить каждую минуту, подаренную ей для общения с ребенком.
А мне, откровенно говоря, приходилось делать над собой некоторое усилие, ведь, если материнство – одно из величайших в жизни даров, то почему мне так часто хочется отстраниться от своих детей?
Меня глодали тайные мысли о своей возможной ущербности, каком-то изъяне в психике, который мешал мне наслаждаться материнством с такой же самоотдачей, с какой это делали другие женщины вокруг меня.
Я пошла к психотерапевту и откровенно поделилась с ним своими опасениями. Я сказала, что, конечно же, люблю своих детей и мне нравится быть с ними, но меня просто пугает собственная потребность время от времени от них отдалиться.
Мне нужна была помощь и объяснение этого "неприличного" несоответствия – что со мной было не так?
Через несколько сеансов, доктор, отложив в сторону свои обо мне заметки, сказал:
"А теперь выслушайте меня внимательно. Вы – интроверт. В этом нет ничего "неправильного". Есть просто факт и состоит он в том, что вам физически нужно время на "подзарядку". Самобичевание вам не поможет, потому что потребность в личном времени наедине с собой для ВАС есть физиологическая потребность. Вы так УСТРОЕНЫ".
Пауза.
Я никогда не считала себя интровертом. Я не застенчива, спокойно выступаю перед массой людей и вообще считаю себя публичным человеком. Мне всегда казалось, что это доказывает мою экстравертность. Но позже, почитав специальной литературы, я с доктором согласилась: мне, действительно, жизненно необходимо довольно много личного времени, чтобы подготовиться к выходу в люди.
Следующие несколько месяцев прошли в молчаливом внутреннем сопротивлении мнению врача. Мне хотелось быстрого решения: таблетки или процедуры, которые бы изменили меня в один клик. Мысль о том, что внутреннее устройство не очень-то и переделаешь, меня не радовала. Но, самое главное, мучило подозрение, что утешительные слова специалиста были лишь вежливым прикрытием какого-нибудь более серьезного диагноза.
Но постепенно (и совсем не так быстро, как мне того хотелось!) я сжилась с восприятием себя, как интроверта, и поняла, что мое стремление к уединению нельзя считать "предательством" по отношению к моим детям.
Мой доктор не зря много раз повторял: "То, что Вы сидите сейчас напротив и слушаете меня, и есть показатель того, как искренне вы заботитесь о благополучии своих детей".
В конце концов я пришла сама с собой в согласие и членство в клубе интровертов перестало быть для меня проблемой. Наоборот, это открытие, так меня сначала смутившее и обеспокоившее, заставило искать выходы из положения и, в итоге, сильно облегчило нам с мужем жизнь.
Первое: я перестала сама себя "накручивать". Это самое важное и самое трудное. Надо понять и принять тот психотип, которым наградила тебя природа.
Надо перестать пытаться "сменить шкуру", а просто искать решения, которые приводят жизнь в порядок.
Второе: я поменяла работу и стала проводить гораздо меньше времени, общаясь с людьми напрямую. В то время, о котором сейчас идет речь, я работала консультантам по вопросам брака, и, естественно, постоянно была в контакте с конкретными людьми в их не самых простых жизненных ситуациях. Не удивительно, что это выжимало из меня все соки.
Весь день я выслушивала чужие проблемы, а мои собственные при этом только росли и множились.
Пришлось это менять: я стала больше писать, занялась преподаванием, которое снизило градус прямых контактов. Это сработало: времени, которое я стала проводить сама с собой, стало больше, и мне полегчало.
Третье: я отвела детей в детский сад. До этого мы приглашали приходящую няню, но, как бы я ни укрывалась в дальней комнате, я все равно всех слышала. В какой-то момент мы с мужем приняли решение начать водить детей в хороший сад Монтессори, и это подарило мне три дня в неделю, когда утро принадлежало только мне. Это меня просто спасло!
Четвертое: в семье были введены часы тишины. Мы ввели правило, что, независимо от дневного сна детей, каждый по вечерам по полчаса тихонько занимается своими делами, оставив других членов семьи наедине с самим собой.
Это оказалось нежданно хорошей находкой: дети быстро почувствовали вкус к спокойному и сосредоточенному провождению времени. И вскоре стало очевидным, что некоторые из наших детей – тоже интроверты, и одиночество для них такое же нужное лекарство, как и для меня.
Постепенно такое уединенное провождение времени переросло у детей в привычку читать, и нам, конечно, всем стало легче.
Эти небольшие новшества, которые мы сознательно внесли в свою жизнь, изменили ее во многом: мы стали более ласковыми и терпимыми родителями и стали получать большее и более искреннее удовольствие от компании своих детей, а я перестала чувствовать себя виноватой, а в чем-то даже и недостаточно хорошей матерью.
Вывод очевиден: надо просто понять и принять свой природный характер и с уважением к нему отнестись.
